Ангела Меркель торопится, уже одно это обстоятельство свидетельствует о том, что этот день в Бундестаге будет особенным. Канцлер стремится побыстрее подняться на трибуну, однако председатель Норберт Ламмерт должен сделать еще ряд организационных объявлений. Лишь спустя несколько минут наступает ее черед - она будет выступать с посланием правительства по Европе и кризису, при этом она вступит в первую словесную дуэль с новым кандидатом на пост канцлера от Социал-демократической партии Германии (СДПГ) Пером Штайнбрюком. Через полтора часа становится ясно: нервозность Меркель была вполне обоснованной. Первая дуэль с будущим соперником обернулась содержательной и напряженной борьбой, которой давно уже не было в Бундестаге. Этому поспособствовала Нобелевская премия за мир, присужденная Евросоюзу, которая по сути вынудила технократа Ангелу Меркель быть принципиальной. Когда еще ей выпадет возможность порассуждать о будущем Европы. Получение премии «вынуждает нас всерьез задуматься о политической важности наших задач», - провозглашает Меркель. Она «должна быть для нас напоминанием, стимулом и обязанностью отделять важное от неважного и видеть суть нашего испытания». Этой сутью для нее является политическая и объединяющая значимость евро.
Параллельное прикрытие Шойбле
Дальше Меркель переходит к требованию «союза стабильности», чьи контуры уже понемногу начинают проявляться. Она критикует медленный темп реформ и одновременно хвалит «серьезное стремление к изменениям» в Греции. «Мы же знаем по своему опыту, что рост экономики может возникнуть только при структурных реформах», - объясняет она свой строгий курс по отношению к кризисным странам. «Сегодня мы там, где мы есть только благодаря тому, что Германия во многих отраслях двигалась вперед!» - декларирует Меркель. Очень редко она так рьяно и эмоционально защищает свой курс. Канцлер говорит в течение сорока пяти минут, ее аргументы настолько многочисленны, что их трудно пересчитать. Она описывает свою модель «четырех столпов» ЕС так: общая финансовая политика, фискальная политика, экономическая политика, а также повышение уровня демократической легитимности. Параллельно и немного неожиданно Меркель “прикрыла” министра финансов Вольфганга Шойбле (прим. член Свободной демократической партии Германии), она потребовала дать европейскому валютному комиссару больше власти над бюджетами стран членов ЕС. Также внезапно канцлер предлагает создать новый европейский фонд солидарности для структурных реформ. Она также говорит о предполагаемых источниках финансирования всех этих мероприятий - это европейские налоги на финансовые транзакции. 
От СДПГ выступает один Штайнбрюк
Вслед за канцлером выступает Штайнбрюк. Речь Штайнбрюка оказалась настоящей лобовой атакой на канцлера. Бесчисленное количество раз он обращается непосредственно к ней – Меркель, напротив, ни разу его не упомянула. Штайнбрюк начинает с «особой немецкой ответственности за Европу», после этого плавно переходит от послевоенного сближения к финансовому кризису. Он хвалит европейскую приверженность Меркель – для того, чтобы сразу добавить вдогонку: «С этой речью вы должны были выступить два года назад!», а  затем: «Почему вы не провозгласили приоритет поддержки Греции в 2010 году?» Штайнбрюк жестко разбирает «двойную игру» Меркель, как он ее называет. Канцлер, якобы молча, наблюдала, как ее подчиненные месяцами «травили Грецию». «Ни Гельмут Коль, ни его предшественники никогда бы не допустили, чтобы европейских соседей использовали для внутриполитических целей»,- бросает он. «С одной стороны вы хотите оседлать волну общественных настроений, которая держится на имидже Германии-казначея, но с другой стороны, вы не хотите погружаться в эту волну, так как это повредит вашей репутации!». Мы платим не потому что должны  и хотим это делать, а потому что именно мы, немцы, хотим сохранить Европу – вот линия Штайнбрюка. Если речь идет об объемных и общих политических заявлениях, то в этом Штайнбрюк сильнее канцлера - это показали проведенные дебаты.
Что конкретно он хочет сделать по-другому?
Вторая часть наступательной стратегии Штайнбрюка направлена на «слабость» Меркель. «Вы сопротивляетесь, пока давление в котле не перейдет на критический уровень, только тогда Вы соглашаетесь». Понадобилось «два года и 25 встреч глав стран ЕС», чтобы убедить ее в том, что Европе необходимо соглашение по экономическому росту. Так же обстоит дело и с ее отношением к Греции: третий пакет помощи назревает, «признайте это, наконец!» - взывает он.
Но что конкретно кандидат хочет сделать по-другому? Его конкретика и агрессия в отношении прошлого бросается в глаза, но как только речь заходит о будущем, он становится намного спокойнее. Банки должны сами финансировать свой стабилизационный фонд, а снижение налогов это ерунда. Но что еще? Он говорит о «новом социальном балансе» в Европе и хочет экспортировать «успешные механизмы социальной рыночной экономики». Меркель вряд ли стала бы возражать против этого. До выборов в Бундестаг еще двенадцать месяцев, и за это время Штайнбрюк должен разработать концепт, который не только стилистически, но и содержательно будет отличаться от линии канцлера. С этой дуэли началась предвыборная гонка, и если оба контрагента смогут удержаться на своем уровне, то это будут очень интересные 12 месяцев.

Оригинал статьи опубликован в журнале Spiegel